Преступные группировки используют технологии для масштабирования и маскировки своей деятельности.
Преступный мир переживает серьёзную трансформацию. Подобно тому как ДНК формирует основу живого, меняется и «генетический код» организованной преступности. Она больше не ограничена традиционными структурами – сегодня её формируют глобальная нестабильность, цифровизация и новые технологии. В свежем EU-SOCTA 2025 отмечены ключевые особенности современной преступной среды, которые делают её гораздо опаснее и труднее распознаваемой.
Прежде всего, организованная преступность становится всё более дестабилизирующей. Она больше не представляет собой только угрозу общественной безопасности — теперь она подтачивает основы европейских институтов и общества. На внутреннем уровне это проявляется через отмывание денег, коррупцию, насилие и привлечение к преступной деятельности молодых людей. Снаружи — преступные группировки всё чаще действуют как прокси для гибридных угроз, усиливая друг друга.
Цифровая среда превратилась в питательную почву для преступлений. Почти все виды организованной преступности оставляют цифровой след — будь то инструмент, цель или способ сокрытия. Интернет стал основной ареной преступной активности: от мошенничества и вымогательства до торговли наркотиками и отмывания денег. Преступные сети используют цифровую инфраструктуру не только для сокрытия своей деятельности, но и для ускоренного масштабирования. Данные стали новой валютой власти — их воруют, продают и используют для влияния.
Искусственный интеллект и новые технологии стали катализаторами для преступных операций. Доступность, гибкость и техническая сложность ИИ делают его мощным инструментом в руках преступников. Он позволяет автоматизировать схемы, ускоряет их развитие и делает менее заметными для правоохранительных органов. Организованные группы стремительно осваивают ИИ, чтобы повысить эффективность и усилить контроль над своими операциями.
В отчёте Europol выделяются семь направлений, где организованная преступность развивается наиболее стремительно. Это кибератаки — преимущественно с использованием программ-вымогателей, в том числе на объекты критической инфраструктуры и правительственные учреждения. Это онлайн-мошенничество, в котором ИИ и доступ к украденным данным усиливают методы социальной инженерии. Всё чаще фиксируются случаи сексуальной эксплуатации детей в интернете, где используются генеративные технологии для создания контента и вербовки.
К этому добавляется нелегальная миграция — преступные сети наживаются на людях, бегущих из регионов с кризисной ситуацией. Рынок наркотиков становится всё более разнообразным, меняются маршруты, методы и возраст вовлечённых. Торговля оружием активизировалась за счёт появления цифровых площадок и доступности арсеналов в Европе. Наконец, преступления в сфере обращения отходов — часто игнорируемая, но крайне прибыльная сфера, где под прикрытием легального бизнеса причиняется серьёзный вред экологии.
Даже если последствия этих угроз проявляются в физическом мире, почти каждый этап преступного процесса переносится в онлайн: от вербовки и коммуникации до расчётов и автоматизации. Общая черта большинства преступных схем — их способность подпитывать и усиливать друг друга. Это создаёт замкнутый круг, разорвать который возможно только через комплексный подход, направленный как на конкретные рынки, так и на скрытые механизмы, лежащие в их основе.
Финансовая сторона преступности тоже не стоит на месте. Отмывание денег всё чаще переходит в параллельную финансовую систему, устойчивую к внешнему вмешательству. Блокчейн и цифровые платформы укрепляют эту систему, усложняя работу правоохранителей. Коррупция, как универсальный инструмент, не исчезла — напротив, она эволюционировала, перейдя в цифровую сферу, где злоумышленники находят лазейки через сотрудников с доступом к важным системам.
Насилие, связанное с организованной преступностью, усиливается в ряде стран ЕС и начинает затрагивать всё общество. Оно подпитывается конкуренцией на нелегальных рынках и облегчается использованием зашифрованных каналов связи и платформ, где легче координировать действия без границ. Вербовка подростков — ещё один способ укрыть истинных организаторов преступных схем, делая их менее уязвимыми для расследования.
Все эти тенденции делают преступные сети более масштабными, устойчивыми и прибыльными. Чтобы разорвать их замкнутый круг, правоохранительным органам предстоит переосмыслить свою стратегию и сосредоточиться не только на ликвидации последствий, но и на борьбе с базовыми технологиями, структурами и тактиками, которые питают эту новую «ДНК» преступности.
Подробнее:
Преступный мир переживает серьёзную трансформацию. Подобно тому как ДНК формирует основу живого, меняется и «генетический код» организованной преступности. Она больше не ограничена традиционными структурами – сегодня её формируют глобальная нестабильность, цифровизация и новые технологии. В свежем EU-SOCTA 2025 отмечены ключевые особенности современной преступной среды, которые делают её гораздо опаснее и труднее распознаваемой.
Прежде всего, организованная преступность становится всё более дестабилизирующей. Она больше не представляет собой только угрозу общественной безопасности — теперь она подтачивает основы европейских институтов и общества. На внутреннем уровне это проявляется через отмывание денег, коррупцию, насилие и привлечение к преступной деятельности молодых людей. Снаружи — преступные группировки всё чаще действуют как прокси для гибридных угроз, усиливая друг друга.
Цифровая среда превратилась в питательную почву для преступлений. Почти все виды организованной преступности оставляют цифровой след — будь то инструмент, цель или способ сокрытия. Интернет стал основной ареной преступной активности: от мошенничества и вымогательства до торговли наркотиками и отмывания денег. Преступные сети используют цифровую инфраструктуру не только для сокрытия своей деятельности, но и для ускоренного масштабирования. Данные стали новой валютой власти — их воруют, продают и используют для влияния.
Искусственный интеллект и новые технологии стали катализаторами для преступных операций. Доступность, гибкость и техническая сложность ИИ делают его мощным инструментом в руках преступников. Он позволяет автоматизировать схемы, ускоряет их развитие и делает менее заметными для правоохранительных органов. Организованные группы стремительно осваивают ИИ, чтобы повысить эффективность и усилить контроль над своими операциями.
В отчёте Europol выделяются семь направлений, где организованная преступность развивается наиболее стремительно. Это кибератаки — преимущественно с использованием программ-вымогателей, в том числе на объекты критической инфраструктуры и правительственные учреждения. Это онлайн-мошенничество, в котором ИИ и доступ к украденным данным усиливают методы социальной инженерии. Всё чаще фиксируются случаи сексуальной эксплуатации детей в интернете, где используются генеративные технологии для создания контента и вербовки.
К этому добавляется нелегальная миграция — преступные сети наживаются на людях, бегущих из регионов с кризисной ситуацией. Рынок наркотиков становится всё более разнообразным, меняются маршруты, методы и возраст вовлечённых. Торговля оружием активизировалась за счёт появления цифровых площадок и доступности арсеналов в Европе. Наконец, преступления в сфере обращения отходов — часто игнорируемая, но крайне прибыльная сфера, где под прикрытием легального бизнеса причиняется серьёзный вред экологии.
Даже если последствия этих угроз проявляются в физическом мире, почти каждый этап преступного процесса переносится в онлайн: от вербовки и коммуникации до расчётов и автоматизации. Общая черта большинства преступных схем — их способность подпитывать и усиливать друг друга. Это создаёт замкнутый круг, разорвать который возможно только через комплексный подход, направленный как на конкретные рынки, так и на скрытые механизмы, лежащие в их основе.
Финансовая сторона преступности тоже не стоит на месте. Отмывание денег всё чаще переходит в параллельную финансовую систему, устойчивую к внешнему вмешательству. Блокчейн и цифровые платформы укрепляют эту систему, усложняя работу правоохранителей. Коррупция, как универсальный инструмент, не исчезла — напротив, она эволюционировала, перейдя в цифровую сферу, где злоумышленники находят лазейки через сотрудников с доступом к важным системам.
Насилие, связанное с организованной преступностью, усиливается в ряде стран ЕС и начинает затрагивать всё общество. Оно подпитывается конкуренцией на нелегальных рынках и облегчается использованием зашифрованных каналов связи и платформ, где легче координировать действия без границ. Вербовка подростков — ещё один способ укрыть истинных организаторов преступных схем, делая их менее уязвимыми для расследования.
Все эти тенденции делают преступные сети более масштабными, устойчивыми и прибыльными. Чтобы разорвать их замкнутый круг, правоохранительным органам предстоит переосмыслить свою стратегию и сосредоточиться не только на ликвидации последствий, но и на борьбе с базовыми технологиями, структурами и тактиками, которые питают эту новую «ДНК» преступности.
Подробнее:
